Участника трех войн, родоначальника советской гвардии, героя Советского Союза, командующего 24-й армией Константина Ракутина на Камчатке вспоминают редко. В его обширном послужном списке камчатский период выглядит не так значительно. Охотский отдел камчатского окружного отдела ОГПУ он возглавлял всего 2 года, но события, очевидцем и участником которых был Константин Ракутин, позволяют судить о том, что стальной характер будущего командарма во многом закалился во время службы на Дальнем Востоке России. В День памяти и скорби ИА KamchatkaMedia вспоминает воина, судьба которого связана и с нашим полуостровом.
Валерий Чкалов: "История нас не осудит..."21 мая 2022 года исполнилось 120 лет со дня рождения героя. Вся его сознательная жизнь оказалась связана со службой. В 17 лет по призыву комсомола он вступает в ряды Красной Армии. После окончания Тамбовской школы красных командиров принимает участие в неудачном для РККА польском походе. Первая должность — помощник командира роты, а затем командир роты 474 пехотного полка 53 пограничной дивизии Западного фронта. В августе 1920 года после отступления из-под Варшавы Ракутин оказывается в Восточной Пруссии, где попадает в немецкий плен. На территории Веймарской Республики ему пришлось провести год, прежде чем советскому правительству удалось вернуть интернированные войска Красной Армии на Родину.
В 1921 году путь Константина Ракутина лежит на Дальний Восток. В рядах Народно-Революционной армии Дальневосточной Республики он командует ротой 5 Читинского полка. В одном из крупнейших сражений Гражданской войны под Волочаевкой бойцам полка удалось разгромить войска белогвардейцев. Здесь отличившийся в боях за сопку Июнь-Корань будущий командарм, раненый, с обмороженными руками и ногами, принимает от главнокомандующего НРА Дальневосточной Республики Василия Блюхера именное оружие.
Константин Ракутин, 1924 год. Фото: mil-history.livejournal.com
В конце 1922 года Константин Ракутин переходит на службу в ГПУ. Он возглавляет комендатуры в Бикине, Николаевске-на-Амуре, а в 1926 году прибывает в распоряжение начальника Камчатского губернского отдела ОГПУ — начальника 60 камчатского пограничного отряда ОГПУ. Как опытного командира Ракутина отправляют в Охотск. Обстановка на побережье Охотского моря складывалась крайне напряженно. Засилие иностранных торговцев, остатки белогвардейских банд, непрекращающиеся вооруженные восстания против советской власти — таким принял участок оперативной ответственности, протянувшийся от Аяна до современного Магадана, Константин Ракутин.
На Северо-Востоке он совмещал сразу несколько должностей: начальника Охотской пограничной комендатуры, начальника местного отдела ОГПУ, депутата местного совета, заместителя председателя райисполкома. Чекисту быстро удалось расположить к себе местное население.
Одна из первых охотских комсомолок А.Н. Демина вспоминает о Константине Ивановиче так: "Поздней осенью 1926 года мы переехали из Владивостока в Охотск, куда мой муж, командир-пограничник Игорь Алексеевич Демин, получил назначение начальником заставы. Запомнилось, как заботливо встретил нас и устроил начальник комендатуры Константин Иванович Ракутин.
Мне доводилось видеть его в момент тревог, в пору стихийного бедствия, когда Охотск почти полностью был затоплен морским штормом небывалой силы; на собраниях комсомольцев, на митингах и в общежитии. Он запомнился как обаятельный, скромный и смелый, отзывчивый и твёрдый, решительный и находчивый, приветливый и добрый.
И я, как сейчас, помню его доброе, открытое и мужественное лицо, хотя прошло уже более полувека с того дня, когда я видела его в последний раз" (цитируется по книге Шитова Л., Мясников А. "Граница, закаленная ветрами").
Демина вспоминает о стихийном бедствии в Охотске. Действительно, 19-20 декабря 1926 года на поселок налетел страшной силы ураган. Под ударом стихии, ломавшей льдинами дома Охотска, поднятые по тревоге пограничники спасали жителей, а после помогали восстанавливать разрушенное.
Газета "Тихоокеанская звезда" 7 ноября 1927 года писала об отчете Ракутина перед населением района, отдельно опубликовано выступление старого эвена, прибывшего на собрание из тайги: "Карпинский и Ракутин, весь РИК работали хорошо. В нашу пользу. Всегда расспрашивали нас: как живется, как работается? Мы многое слышали, многое знаем, верим этим словам, живем хорошо и спокойно. Раньше мы жили в горах…было глухо, холодно и темно" (цитируется по статье А. Фетисов "Командарм К.И. Ракутин", "Вачская газета", дата публикации: 10 июня 2010 г.)
Такая поддержка местного туземного населения вскоре поможет Ракутину в борьбе с бандитами. Зимой 1927 года в Якутии и Охотском уезде одновременно вспыхнули несколько восстаний. Охотску угрожала банда бывшего председателя местного райисполкома Михаила Винокурова-Индигирского. Задачу по ее ликвидации полномочный представитель ОГПУ по Дальневосточному краю Филипп Медведь поставил Константину Ракутину. Пограничники и чекисты быстро сумели взять под контроль ситуацию в районах, примыкающих к очагам восстания.
В Охотске Ракутин создал отряд самообороны, в который удалось вовлечь значительную часть местного населения. В погоню за бандой в Оймякон был послан экспедиционный отряд во главе с заместителем Ракутина по секретно-оперативной части Николаем Петровым. 38 человек должны были освободить населенный пункт, расположенный почти в 500 километрах от Охотска.
Огромное расстояние по морозу красноармейцам пришлось преодолевать на собачьих и оленьих упряжках. Ледовый поход отряда Петрова во многом стал успешным благодаря поддержке местного населения, помогавшего менять уставших животных. Сегодня кажется невероятным, что сотни километров на столь нехитрых средствах передвижения пограничникам и чекистам удалось преодолеть всего за 9 дней.
В Оймяконе банда намного превосходившая численностью экспедиционный отряд оказалась разбита на части. Бойцы отряда захватили обоз с продовольствием и пушниной, которую бандиты намеревались продать американским торговцам. Спустя некоторое время в Оймяконе удалось поймать всех преступников и их главарей.
.. Фото: Документ из Центрального архива ФСБ России
За ликвидацию банд на Охотском побережье Константин Ракутин награжден именным маузером от Коллегии ОГПУ. После этого, в августе 1928 года, Ракутина направили в Москву на учебу в высшую пограничную школу.
Полученный на северо-восточной границе опыт Ракутина оказался востребован для подготовки кадров. В 1931 году он получает назначение в Ново-Петергофскую школу пограничной и внутренней охраны ОГПУ имени К.Е. Ворошилова.
Но вскоре Ракутина вновь отправляют на границу, и с 1937 года он возглавляет 13-й Березинский пограничный отряд войск НКВД СССР в Белоруссии. В конце 1939 года он становится участником советско-финской войны, где он проявил себя при штурме линии Маннергейма.
В 1940 году он удостоен звания комбрига, а затем и генерал-майора.
Великую Отечественную войну Константин Ракутин встретил на границе, начальником войск Прибалтийского пограничного округа НКВД СССР. Отличился уже с первых дней вторжения фашистов. С именем Ракутина связана героическая оборона Либавы (сегодня Лиепая), Таллина и других городов Прибалтики.
В августе 1941 года Константин Ракутин принял командование 24-й армией Резервного фронта. Константин Симонов во фронтовом дневнике "Разные дни войны" подробно писал о встрече с молодым генералом-пограничником под Ельней летом 1941 года. "По контрасту со штабом 13-й армии, находившейся за много километров от фронта, в Чаусах, и, как мне показалось, имевшим слабое представление о том, где и как дерутся части армии, мне понравился этот полевой штаб Ракутина и сам он, подвижной генерал-пограничник, которому, видимо, не сиделось на месте".
Хорошо отзывался о нем и командующий Резервным фронтом Георгий Жуков: "В штабе 24-й армии нас встретил командарм Ракутин и командующие родами войск. К.И. Ракутина я раньше не знал. Докладывая дислокацию, он произвел на меня хорошее впечатление… Рано утром следующего дня вместе с К.И. Ракутиным мы выехали в район Ельни для личной рекогносцировки.
В это время там шел огненный бой с противником. После обсуждения обстановки с командирами частей мы убедились, что немецкие войска здесь хорошо организовали оборону и будут драться крепко.
На переднем крае обороны и в ее глубине противник закопал в землю танки, штурмовые и артиллерийские орудия и тем самым превратил в Ельнинский выступ в своеобразный укрепленный район".
С ельнинского плацдарма немцы планировали направить удар на Москву. 24 армии удалось сделать казавшееся почти невозможным в те дни. С 30 августа по 8 сентября она в ходе Смоленского сражения провела успешную наступательную операцию, освободив город Ельню. Четыре дивизии, бившие фашистов под командованием Константина Ракутина, впервые в истории Советского Союза удостоились наименования гвардейских.
Но дальнейшая судьба 24-й армии оказалась трагичной. В октябре 1941 года она погибла, увязнув в Вяземском котле. Дивизии армии, попав в окружение, не сдались и дрались с врагом до конца. Части бойцов и командиров удалось выбраться из кольца, но Константина Ракутина среди них не было. В Вяземском котле попало в плен более 688 тысяч советских бойцов и командиров, из окружения вышли около 85 тысяч…
Полвека судьба командарма оставалась неизвестной. Константин Симонов пытался узнать, что произошло. "Весной 1942 года, когда я диктовал дневник, до меня дошли слухи, что Ракутин, раненый, застрелился в дни вяземского окружения.
Но, сколько я потом ни рылся в архивах, мне так и не удалось найти точных сведений о том, как именно погиб командующий 24-й армией Константин Ракутин.
Известно только, что погиб он в октябре 1941 года. Ему было к тому времени тридцать девять лет, из них двадцать два года прошло на военной службе".
Последнее донесение от Ракутина в штабе Резервного фронта получили 9 октября 1941 года: "Противник силой 5 танковых дивизий… продолжал развивать наступление, стремясь к полному окружению войск 24-й армии Части 24-й армии, ведя ожесточенные бои в полосе обороны, окружены, атакованы с фронта и с флангов Ракутин, Иванов, Кондратьев".
В штабе пытались выйти на связь с Ракутиным, но его радиостанция молчала с 14:00 8 октября.
Сослуживец Ракутина — член Военного совета 24-й армии Николай Иванов писал, что видел командующего в последний раз 7 октября в районе Семлево. Штаб 24-й армии, попавшей в крайне тяжелую обстановку отходил с ополченческой дивизией. Учитывая окружение, Ракутин пошел непосредственно в части, чтобы оказать помощь командованию дивизией. Как станет известно позднее, генерал Ракутин и дивизионный комиссар Николай Иванов в окрестностях села Семлево несколько раз поднимали бойцов в штыковые атаки. Но 7 октября немцы замкнули кольцо окружения четырех советских армий (19-й и 20-й Западного фронта и 24-й и 32-й резервного фронта).
После журнальной публикации фронтового дневника Симонова ему написал о Ракутине минский журналист А. Суслов, служивший в те дни в батальоне охраны штаба 24-й армии.
"Рядом с ним, в 10-15 метрах, мне довелось ходить в атаку на прорыв, видимо, в районе Семлево. Он шел в полный рост, в генеральской форме, в фуражке, с пистолетом в руках".
Во время попытки выхода из "Вяземского котла" молодой генерал возглавил небольшой отряд из состава комендантской роты и роты связи штаба 24-й армии. 7 октября на рассвете группа Ракутина натолкнулась на немецкую засаду. Завязалась рукопашная схватка. Группа бойцов во главе с командармом уничтожила около двух десятков фашистов и прорвалась в урочище Гаврюково.
Но после этого Ракутина больше никогда не видели. А. Суслов вспоминал, что о генерале говорили разное: одни — будто он убит в атаке, другие — будто оказался смертельно ранен и застрелился.
Оценили заслуги генерала уже после войны. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 мая 1965 года его посмертно наградили орденом Отечественной войны 1 степени. А спустя еще 25 лет Константин Ракутин стал одним из последних Героев Советского Союза.
Но судьба командарма прояснилась только в мае 1996 года. Активисты историко-архивного полевого центра "Судьба" проводили экспедицию в Смоленской области. В 2 метрах от дороги Волочек — Семлево вблизи урочища Гаврюково в Дорогобужском районе поисковики обнаружили неизвестную братскую могилу. 20 советских воинов оказались наспех захоронены в воронке от снаряда. Среди рядовых бойцов лежал человек в форме с генеральскими нашивками на рукавах и красно-синим карандашом. Антропологическая экспертиза установила, что им оказался Константин Ракутин. Смерть наступила от осколочного ранения в голову.
Могила героя. Фото: warheroes.ru
6 декабря 1996 года, в дни празднования 55-летия советского контрнаступления под Москвой, останки героя перезахоронили на военно-мемориальном кладбище в деревне Лепино Истринского района Московской области. Так завершился славный и трагичный путь участника трех войн. Сегодня память Ракутина бережно хранят во многих регионах России и даже в Белоруссии, где он проходил службу перед войной.
