Дожди пришли в Забайкалье, и уже почти две недели регион понемногу отходит от жары. А она в этом году была действительно аномальной — режим ЧС от засухи был введён в 12 районах, а в связи с лесными пожарами был объявлен режим ЧС федерального уровня.
От высоких температур страдали и леса как рядом с населёнными пунктами, так и в труднодоступных местах, куда добраться можно было только по воздуху. А за всеми тушениями и сводками были обычные люди — пожарные парашютисты, отстоявшие деревни и забайкальскую тайгу.
Один из самых серьёзных пожаров произошёл в Сретенском районе. Пробраться до возгорания по земле было невозможно, а на вертолёте крайне опасно из-за затянутого пеленой дыма неба. Корреспондент ИА ChitaMedia побывал в районе, где "лесной спецназ" на протяжении двух недель боролся с огнём, и на себе испытал тяготы, с которыми эти суровые люди сталкивались ежедневно.
Лагерь лесных пожарных Забайкалья. Фото: Анастасия Москалёва, ИА ChitaMedia
"Здесь остаются только те, кто всем сердцем любит природу" — так говорят про свою работу забайкальские пожарные парашютисты.
Если вам кажется, что рабочий день у лесных пожарных строго нормированный, то вы глубоко ошибаетесь. Для спасения тайги бригада ежедневно поднималась на рассвете и уходила в самое пекло, где пожарные вручную обрабатывали кромку. При этом тушат огонь, в буквально смысле лопатами, без воды, так как рядом с очагами редко встречаются реки и ручьи. Они устраивают разрывы, проводят встречный отжиг и затаптывают все, что горит. Возвращались в палаточный лагерь огнеборцы уже после заката. И сидя за офисным столом под кондиционером, мы даже не можем представить, какого это жить месяцами в буквальном смысле в огне. Горит там даже зелёная трава, ровно как сухостой, а всё потому что практически никогда лесной пожар не уходит насовесем после тушения, зачастую он спускается под земле и может на протяжении месяца там жечь корешки растений. От этого в горящих лесах и появляются "огненные ловушки", наступив в которые можно даже сплавить сапог.
Работая на тушении таких пожаров, свой лагерь огнеборцы располагают в большинстве случаев ближе к очагу возгорания, чтобы добраться до него можно было оперативно. Быт спасателей, можно сказать, даже чем-то похож на туристический поход — палатки, костёр и полевой душ.
Продовольствие и экипировку в лес доставляют по воздуху. Так, до места расположения лагеря летал вертолёт МИ-8, на котором специалисты ежедневно выполняли полёты для мониторинга ситуации. При этом видимость практически весь сезон горения в районе была нулевая. Так как в отсеке пилота видно только серую плёнку, сквозь которую не просачиваются даже ярко-зелёные ели, отслеживать место высадки пилотам приходилось по навигатору. В июле дым окутывал не только небо, но и спустился вниз, из-за чего город Сретенск превратился в настоящий "Сайлент Хилл" (18+).
При этом погода в районе в разгар лета не радовала, и если только прожить сутки в спёртом от дыма воздухе, задача посильная не каждому, то ко всему этому ещё и из-за отсутствия осадков в местах горения температура воздуха парой превышала 50 градусов — а в таких условиях нужно ещё и трудиться.
От этого, как говорят пожарные, их спасали советы предков — кипячённый в оцинковонном ведре чай с молоком и солью, вкус которого, мягко говоря, специфический. А для непривычного человека — ещё и отталкивающий. Свойство чая, правда, можно почувствовать на себе практически сразу. Желание пить пропадает уже с первых глотков. К слову о воде. Несмотря на то, что в 5 км от лагеря есть ручей, воду огнеборцы из него не берут — добраться туда, когда всё в дыму, да ещё под ногами несколько сантиметров тлеющей золы, практически невозможно. Так что остаются несколько баков воды на неделю из той, что привозит вертолёт — для приготовления пищи, душа и стирки.
А вот рацион в полевых условиях можно назвать отличным. В каждом лагере есть свои повара. И пока спасатели уходят "в пекло" в расположении уже готовится первое, второе и даже пирожки в качестве десерта. При этом в штабе впервые дни даже удивлялись, зачем же пожарным в лесу нужно такое количество дрожжей и муки. "Не бражку ли вы там ставите?" — шутили пилоты, доставляющие продовольствие.
"Раньше я ходил на тушения, сейчас работаю таборным. Готовлю ребятам и грею воду в полевом душе, чтобы они поели, отдохнули, постирались. На таборе у нас всё обыденно, в 4 утра подъём. Мы успеваем сварить, а позже встают ребята кушают, а потом в руки лопаты, латыги и пошли копать. Работа тяжёлая", — делится повар лагеря.
Если к условиям и графику спасатели привыкли и не жалуются, то вот проблема нехватки специалистов для них стоит остро.
"Пока группы перебрасывают с одной кромки на другую, огонь успевает разойтись на большие территории, когда тушить вручную уже невозможно. Если бы мы могли людей распределить грамотно по лесу, этого бы не происходило. При этом не помогает даже то, что к нам в край пожарных отправляют с других регионов, всё равно рук недостаточно", — рассказывает спасатель Александр.
По их словам, сейчас лесные пожары в основном тушат "опытные", те, кто уже не первый год проводит своё лето в лесу. Молодых специалистов же "можно по пальцам пересчитать".
"Молодёжь идёт, только сбегает сразу же после первых недель. Вот пришёл к нам после армии подтянутый, молодой, но на первом же пожаре сразу уволился. Сказал, что профессия эта не его, не выдержал по 13-14 часов на кромке. А ведь мы только на одном пожаре 20 суток, прилетаем домой и сразу на другой и неясно насколько. Тут нужна огромная сила воли", — добавил наш собеседник.
При этом если говорить о зарплате, то в нашем регионе она достойная, выше среднего по краю. Всё это также обусловлено тем, что труд этот достаточно специфический. К слову, и на пенсию пожарные парашютисты выходят рано, но завершают свою работу в положенный срок лишь единицы. Старший инструктор ПДПС Нерчинского авиаотделения КГУ "Читинская база авиационной охраны лесов" Александр Гурулёв отмечает, что сам он уже давно должен быть на заслуженном отдыхе, однако оставить ребят и забайкальские леса, уже не может. "Это не работа, это призвание", — заверяет он.
Вместо послесловия или пару слов от корреспондента
До места расположения лагеря меня отправили на вертолёте. На борту я не первый раз, ранее уже была на тренировочных полётах, однако разница в том, когда ты на учебных пожарах и в реальных условиях — огромная. Поднимаясь по лестнице, завораживает дух и в большей степени не от боязни высоты, а от страшных условий, в которые мы летим. Видимости никакой дымом затянуто всё от земли до неба.
Так ещё и перед тем как отправиться в "горячую точку" мне выдали спецодежду — "Энцефалитка" и берцы, изначально я и не понимала, насколько они важны в таких условиях, однако на деле они спасают от жгучего пепла и беспощадных насекомых. А теперь представим: невыносимая жара, спёртый воздух и экипировка. Только ступив за борт вертолёта первое, что пришло мне в голову, это желание нырнуть в ледяную прорубь. Но на деле же, как говорилось выше, ручей далеко и до него не добраться.
По мотивам работы забайкальских пожарных действительно можно снимать кино, но не о том, как тушатся леса, а о том, насколько сильные эти люди — оставившие свои дома и семьи ради края, объятого огнём. По долгу службы они находятся в лесу, окружённые едким дымом, и копают землю до смозоленных в кровь рук. И так изо дня в день, несмотря на усталость и тяжелейшие условия.
Ужасают и цифры сводок о пожарах. Вы только представьте более тысячи возгораний, уничтожившие 1,5 млн гектаров леса только за один пожароопасный период, а это примерно в 25 раз больше общего размера целого города Читы.
